Ах, Самара-городок!

Волжские города имеют особенную схожесть – набережные. Даже не зная содержания города, можно прийти на волжскую кромку и по ее обустроенности составить представление о внимании-невнимании горожан к своему городу. Можно понять, любят они его или так себе, относятся как к месту проживания, где работа, квартира и гараж.

 

Самара в этом смысле была квартира-гараж. Запертый в автомобильных пробках, город задыхался в бездорожье, в развалах старых аварийных домов, в мусоре и в карстовых провалах прямо по проезжей части улиц. И самарцы, на первый взгляд, выглядели какими-то смурными, хмурыми и скучными. Хотя была известна их открытость, широта души, как и у любого волжанина, хлебосольство и радушие. Но это надо было пожить среди них, чтобы ощутить их искренность и глубокую человечность.

А на первый взгляд - замороженные судаки. Это потому, что городская среда тоже формирует или деформирует характеры людей. Может, это ошибка, но говорят, что каков город, такие и люди. Правда, в Самаре опровергли, переиначив это утверждение на «какие люди, таков и город». Наверное, надо согласиться. И красоту, и уродство среды создают, в конце концов, люди.

 

После многолетнего отсутствия Самара показалась обновленной и какой-то торжественно-оживающей. Водитель, который вез нас в сторону набережной, так прямо и сказал: «На невесту стала похожа Самара». Конечно, он немножко загнул. Может и похожа на невесту, но еще только собирающуюся под венец, еще не стеревшую с себя шаловливую «штукатурку», не снявшую «косуху» с заклепками, не сбросившую туфли на платформе и не выплюнувшую жвачку, жующую открытым ртом. Она преобразилась за последние годы, но до идеала, до примерной «причесанности» ей еще не близко.

 

А вот набережная становится, как и сама Волга, городской визиткой. Чистая, ухоженная, наполненная гуляющими и никуда не спешащим народом. А под срезом волжского берега – пляж с золотым песком. И даже в холодное утро конца сентября он не был пустынным. Там загорали на холодном ветру не боящиеся простуды люди обоего пола. Б-р-р…

 

На очищенном от разносортных «забегаловок» и «комков» бульваре, вдруг обнаружилось много зелени, которую скрывали заборы и шашлычно -мангальные, пивные и рюмочные точки. И все почти пятикилометровое протяжение вдруг оказалось не только набережной по месту расположения, но и парковой зоной, придающей особый шарм городу. А на одной из смотровых площадок, гуляющих встречает картина И. Репина «Бурлаки на Волге» только в скульптурном исполнении. Пожалуй, нет ни одного самарца и его гостя, кто бы не запечатлел себя на фоне этого шедевра. Спасибо за эту популярную точку надо сказать депутату Госдумы от Самары, замечательному журналисту и писателю, москвичу Александру Хинштейну. Это он придумал увековечить образ тяговой силы 19 века в веке 21-м.

 

От самарской набережной, как волжская волна уходит вверх обновление городских улиц и площадей. Правда, где-то она ударилась о берег и остановила свой омывающий накат. И много кварталов так и осталось без подделки, подкраски и подмазки. Где-то еще зияют дорожно-уличные провалы.

В каких-то закоулках копится грязь и мусор.  Где-то еще давит на людей неуют и неприбранность. Но это тот неуют и та грязь, которые характерны для города-миллионника. Какие-то они особенные что ли? Вроде неуют и мусор, но привычные, без которых город – не город.

 

Самара, между прочим, и не такое терпела. Непризнанная столица Поволжья многими годами насыщалась не только силой науки, промышленности, космоса и обороны. В девяностые и нулевые сюда на дележ богатств потянулись братки со всего Поволжья, с Кавказских гор, из степей Оренбуржья и даже братского Казахстана. Улицы превратились в рубежи обороны и наступления, масштабы пролитой крови молодого поколения можно, пожалуй, сравнить с кровопусканием столетней давности, когда Чапанное восстание с самарских улиц выплеснулось и «потекло» по всему Поволжью. Но там была война идей и идеологий, а здесь что-то замешанное на разбое времен Стеньки Разина с современным блатным беспределом, с уркаганством и жадностью наживы. Население постепенно приучалось к тому, что власть в городе — это не та власть, что власть. Настоящими распорядителями всего и вся стали «правильные» пацаны, которые рядили и судили по понятиям, без бюрократии и волокиты. Высшей силой и вышей властью города, несмотря на ее нелегальность, стала, на какое-то время, власть сходки, к которой за справедливостью обращались даже люди из официальных кабинетов. Еще бы чуть, чуть…

 

Слава Богу, что сработало что-то, похожее на государственное самоспасительство, которое позволило отбить город от бандитского беспредела. И постепенно, с трудом Самара стала приходить в себя, подбирая «черепки» разорванной на куски экономики. Удачливые пацаны, чудом сохранившие жизни, спустя время, стали не только богатыми, но и почетно-уважаемыми, с депутатскими значками, чаще всего глубоко верующими общественно-государственными деятелями. Их бандитское прошлое, в официальных биографиях, камуфлировалось как успешное начало предпринимательского опыта. О том, что их пальцы еще пахнут порохом, старательно никто не замечает. Ну, и ладно. Не одна Самара пережила лихую годину. Зато возродилась и зацвела, захорошела.

 

 В мае 2012 года Самару постигло новое известие: исполняющим обязанности губернатора был назначен мордовский глава Н. Меркушкин. Считалось, что он вырос из мордовских штанов и был достоин чего-то более важного, сложного и высокого. Выбор пал на успешную, донорскую Самару. Первые год-полтора Самара, на фоне не очень контактного губернатора Артякова, была очарована душкой Меркушкиным, из которого аппарат лепил образ «народного губернатора» При этом прощалась должностная раздвоенность, когда на каждом шагу подчеркивал, что ему поручено быть наблюдателем и за Мордовией. Чтобы, значит, не свернула с меркушкинского пути.

Мордовские чиновники до сих пор помнят, как тянулись к нему как к хану Золотой Орды за ярлыком на мордовские служивые места. Знающие люди понимали, что долго так продолжаться не могло. Шаг, который отделяет любовь от ненависти все равно рано или поздно будет преодолен. И он был преодолен. Когда в 2017 году Меркушкин избавлял Самару от своего присутствия, не нашлось ни одного более-менее серьезного политика, трудового сообщества или общественной организации, которые бы выразили сожаление в связи с досрочным увольнением его с должности.

 

Хотя, надо признать его вклад в формировании городской среды, все-таки есть. Связано это с подготовкой к Чемпионату Мира по футболу. По неволи будешь тянуть лямку, вычищать город, приводить его в порядок. Тем более, денег на подготовку к этим игрищам было, как говорят, выше крыши. Но досидеть до Чемпионата ему не дали. Был риск срыва графиков подготовки и беспрецедентного удорожания подготовительных работ. Кроме того, люди, привлеченные в его аппарат из Мордовии, погрязли в коррупционных злоупотреблениях. И сам он, как становится известно, вовлекал людей в корыстные деяния.

 

В конце концов его сменил бывший избранный (в отличие от назначенного мэра Саранска Тултаева) мэр Самары Д. Азаров. Некоторое время до этого Меркушкин, опираясь на связи, исторг Азарова с должности, как, впрочем, и изгнал депутата А. Хинштейна. Ныне и тот, и другой снова служат Самаре, вспоминая, надо думать, авантюры «засланца» из Мордовии.

 

Этой части новейшей истории самарцы не только не симпатизируют, но и очень настороженно относятся к проявлениям активности мордовского бизнеса в Самаре. Там настрадались от интересантов из Мордовии, которые постарались использовать самарский потенциал в своих целях. В ряде случаев им это удавалось. Но негативные последствия ощущаются до сих пор, не говоря уже о том, что их действиями нанесен серьезный ущерб принципам государственной службы и бизнесу.

 

Без этого экскурса в недалекое прошлое нельзя обойтись. Хотя бы потому, чтобы подобные явления не были повторимы. Кстати, некоторые политизированные горожане считают, что Самара располагает таким человеческим и интеллектуальным потенциалом, который может быть успешно использован и в экономических, и в политических, и в социальных, и в кадровых целях. Лишь бы это не нарушило равенство самарцев-несамарцев в многосторонней жизни города.

 

К сожалению, Самара, в отличие от таких волжских городов-мегаполисов, как Саратов, Нижний Новгород не имеет мощного культурного потенциала. Музейная традиция развивается не так активно, какой должен быть достоин город-миллионник. Если сравнить областной художественный музей с саратовской «радищевской» галереей, то это будет не в пользу самарцев. Поэтому не случайно, наверное, депутат А. Хинштейн «пробил» для Самары филиал «Третьяковки». То же самое можно сказать о театральных и музыкальных традициях.

 

 Можно было бы подвергнуть сравнению Самару с Саранском. Но, честно говоря, рука не поднимается. Для Самары это будет слишком мелко, а для Саранска – слишком крупно. В ряде случаев те недостатки, которые имеет Самара, для Саранска они будут выглядеть достоинствами. 

 

… Волга. Набережная города. Золотое свечение окружающих город осенних лесов. Ровные дороги. Социально-культурное разнообразие. Гостеприимство. Что еще? Ах, да! Вот что. Уезжая из города наш знакомый прощаясь пригласил: «Приезжайте в наш вольный город».