Полпреды Президента (Взгляд 20 лет спустя)

Бабич

Полпред президента России по Приволжскому федеральному округу – Михаил Бабич

«Спецназовская» дисциплина в аппарате началась сразу же, как только сменщик Рапоты в декабре 2011 года приступил к обязанностям полпреда. Сотрудники «прощупывались» в индивидуальном порядке. Горе тому, кто не мог коротко и толково объяснить свои должностные обязанности, путался в каких-то деталях, не знал общую обстановку «на переднем крае». «Незачет» грозил самыми серьезными последствиями.

Однажды Михаил Викторович Бабич позвонил далеко за полночь. Пока продирал глаза, пока тянулся к телефону, вызов прекратился. Лениво и сонливо посмотрел на имя вызываемого. Ну, кому в это время понадобился? Бабич!!! В эту секунду ночь для меня закончилась. Молча принял укоры отсутствия ответственности.

В принципе, все его требования ложились в русло обычной аппаратной дисциплины. Только при этом они насыщались особым спецназовским налетом. Конечно, того, чтобы «равняйсь!» «смирно!», «вольно!» - этого не было. Не было и «полосы препятствий». А лучше бы была, потому что полпредовские вводные иной раз походили на команду «к бою!». Пусть это не покажется обидным нашему тогдашнему начальнику. Иногда такие встряски желательны. Ведь это госслужба, а не санаторно-курортная нега.  Поэтому неудивительно, что за короткое время все служебные процедуры были, как говориться, разложены по полочкам и расставлены,  как карабины в ротной пирамиде. Поначалу аппарат глухо роптал. А потом все это дисциплинарно-ранжированное обустройство даже понравилось, потому что обеспечивало четкость, серьезность и конкретность деятельности. Хотя и творческие подходы тоже не отрицались. Эти методы образовывали, как в классической формуле, единство противоположностей и давали результат.

Кто-то может подумать, что Бабич насаждал солдафонство. И будет неправ. Несмотря на свою, в прямом смысле, боевую молодость, он не был солдафоном с унтерскими замашками. За его плечами были не только военное училище и Академия Генерального штаба. Он успешно отучился в вузах Москвы, получил квалификации юриста и экономиста, защитил диссертацию по экономике. Кроме почти десятилетней службы в спецвойсках несколько лет отработал в сугубо гражданских министерствах и ведомствах страны, получил практику, работая в правительствах Ивановской и Московской областей, возглавлял Правительство Чеченской республики, с 2002 по 2011 годы обогатил свой опыт депутатством в Госдуме. Каково? Это каким же самоорганизованным, стрессоустойчивым и психологически натренированным надо быть человеком, чтобы преодолеть эту многоступенчестую «полосу» препятствий? Какие там заграничные киборги и рейнджеры? Вот, он пример. Рядом с нами, в обычной нашей жизни, а не в американском фантастическом синематографе.

«Угнаться» за Бабичем в энергетике его действий мало кому удавалось. В то же время его скоростной жизненный темп не являл собой нагнетающее истерикой лидерство. В любом случае, качественное выполнение обязанностей и поручений, были и остаются в приоритете. Он и Кириенко в профессионально-жизненном динамизме чем-то похожи друг на друга. И, в первую очередь, неустанностью не только физической, но и интеллектуальной. «Благодаря» этим качеством многие выпадали из их команд, не выдержав ритма и напряжения. У Бабича, пожалуй, только внешне флегматичный зам Алексей Сухов попал в «тон», исходя из своей подготовленности к экстремальным ситуациям. Он, как и Бабич, прошел военную службу, в том числе и за рубежом и был обучен не только предвидеть действия и решения своего начальства, но и на полшага опережать их, формируя предложения, попадающие в «кон».

Для Бабича не важен статус или должностной ранг подчиненных, если речь идет о выполнении задачи. Нет, важен, конечно, но не настолько, чтобы чья-то должность стояла на пути достижения результата. Он мог, например, какие-то обязанности зама разово переключить на советника, понимая, что в конкретном сегменте задачи, советник, в силу его профессиональной «заточенности», сделает лучше и качественнее, чем тот же зам. Может, кто-то из высоких должностных лиц считал такой метод оскорбительным для себя, но Бабич руководствовался исключительно полезностью. А чтобы не шибко оскорблялись – учитесь, постигайте, а не упивайтесь должностью. В этом он тоже похож на нашего первого полпреда.

В марте 2012 года планировались выборы Президента России. Прошедшие накануне выборы в Госдуму для действующей власти нельзя было считать исключительно победными. Кстати, если кто-то думает, что для власти в процедуре выборов главное демократия, а не их итоги – глубоко ошибается. Поэтому для полпреда, только начинающего эту карьеру, итоги выборов Президента были определенным маркером А чтобы понимать причины сбоев предыдущей кампании и повлиять на будущую, нужна была информация, причем, не из официальных источников, которых пруд пруди, а из  неофициальных. Нужен был человек, имеющий опыт сбора информации и ее анализа. Выбор пал на меня. Я чувствовал, что это, кое у кого из аппарата, вызвало обиды. Поделился с полпредом. «Три к носу и, давай, вперед». Схема была такой: в каждом из «критических» субъектов я готовил оперативный доклад в единственном экземпляре, вручал полпреду у трапа самолета, прибывающего в субъект, он его изучал и в тот же день устраивал «разборы полетов». Хочу самолюбиво подчеркнуть, что те прогнозы, которые были даны в «оперативках», имели почти стопроцентное попадание в итоговые результаты мартовских президентских выборов. Но суть всего этого заключалась не в тщании самолюбия, а в том, что начальник смело адресовал обязанности зама одному из главных федеральных инспекторов, хотя и работавшего ранее в должности замполпреда.

С людьми, обуреваемыми государственничеством, работать крайне сложно. Вся их организационно-интеллектуальная сущность пронизана поиском лучших вариантов государственного обустройства и качественного исполнения поручений верховного начальства. Бабич, в смысле этой сложности, - субъект особого рода. На его природное качество обостренной гражданской ответственности и обязательности наслоился характер десантника-спецназовца, что не позволяло и, теперь уже, никогда не позволит исполнять свои обязанности по факультативному принципу, в котором центральное место занимает личный, а не государственный интерес. Такое качественное содержание особенно нужно на «передовой». Президент, скорее всего, это тоже учитывает. Разве можно назвать случайностью, когда кандидатура Бабича была предложена на должность посла в незалежную Украину?  Более трудного, более горячего участка найти было сложно. Украинская сторона отказала в агремане, не скрывая своих опасений исключительной российскостью возможного посла, назвав его профессиональным диверсантом. Такая характеристика из дипломатических «уст» недружественной страны, в нашем понимании, была похожа на комплимент.

А потом была родственная Белоруссия, где он за короткое время смог определить некие действия, наносящие ущерб России. Конечно, такой въедливый посол вряд ли может быть симпатичен в стране пребывания. Но даже в свою посольскую краткосрочность, Бабич успешно выполнил задачу, найдя «утечки» интересов нашей страны.

Несмотря на его характеристическую твердость в которой, как поначалу казалось, нет проявлений душевности, он способен погрузиться в какие-то тонкости человеческих отношений. Некие (скажем так) аппаратные силы в полпредстве постарались дискредитировать перед полпредом одного из самых полезных и деятельных заместителей – Олега Мельниченко. Подали наверх, казалось бы, «неопровержимый» доносик, в котором «вроде, как-бы, как-то, где-то...» Самое простое было – уволить «безобразника». Но резкий Бабич, в отличие от некоторых мягких, разобрался в хитросплетении интриги и уволил глубокозамаскированных интриганов. А Мельниченко ныне возглавляет один из самых крупных комитетов Совета Федерации, принося и дальше свою полезность обществу и государству.

В судьбе автора Бабич тоже сыграл свою роль, когда после окончания госслужбы помог определиться в новой должности. И позднее, несмотря на свою занятость, протягивал руку помощи. Забыть об этом нельзя. Тем более потому, что, в ряде случаев, человечность своих начальников мы понимаем через отношения к себе.